В Нью-Йорке Кусама прожила 15 лет и это был, наверное, самый счастливый для неё период жизни, когда она еще не нуждалась в каждодневном психиатрическом уходе. Кроме того, именно здесь она почувствовала полную художественную свободу, не зависящую от мнения японских критиков, тотально игнорировавших творчество художников-женщин.
Яёи Кусама удалось как-то сразу вписаться в среду богемной художественной элиты. Ей помогли с устройством небольших выставок, причем первыми покупателями её работ стали сами художники-абстакционисты, признавшие в её живописи несомненный талант и наличие своего узнаваемого художественного лица. В 1960-е годы она много работала как художник и участвовала одновременно в движении хиппи, где всё перемешалось: и гедонизм с безудержной погоней за наслаждениями, и участие в антивьетнамской компании и в компании «борьбы с капитализмом», и выступления за права ЛГБТ сообщества.
Как настоящий большой художник, помимо живописи, Кусама создавала
скульптуры, работала для индустрии моды, формировала инсталляции, писала тексты для художественных журналов и устраивала провокационные перфомансы с совершенно голыми мужчинами. Кстати, в связи с наличиями фобий, развившихся в детстве из-за подглядывания по приказу матери за любовными утехами отца, у неё проявилась боязнь секса, о чем она, без всяких стеснений, рассказывала на публике. Впрочем, напряженная творческая активность, выставки и публикации так и не смогли сделать ее финансовое положение устойчивым. Несмотря на то, что она полностью вписалась в богемную жизнь Нью-Йорка, обзавелась многочисленными связями и знакомствами, в 1973 году она приняла решение вернуться в Японию. Её хрупкая нервная система не выдержала напряженного графика жизни в одном из главных мегаполисов мира.
С 1977 года Кусама постоянно проживает в Токио в знаменитой психиатрической больнице Сейва в районе Синдзюку.